Накануне столетней годовщины созыва первого и последнего русского Учредительного собрания, то есть 17 января 2018 года, дискуссионный клуб «Родина на Неве» собрался в Библиотеке роста и карьеры (Московский проспект, дом 150), чтобы вспомнить и оценить события столетней давности, а также обсудить, насколько парламентаризм соответствует русским традициям. Дебаты, которые посетили люди с разным мировоззрением — от марксистов до монархистов — прошли бурно. У одного участника даже не выдержали нервы — и он покинул дискуссию, издавая возмущённые возгласы.
Вначале дебатов ведущий дискуссионного клуба «Родина на Неве» Дмитрий Жвания показал собравшимся отрывок из фильма режиссёра Григория Козинцева «Выборгская сторона» (1938), в котором несколько анекдотично, но в целом верно показано то, как большевики поставили крест на работе Учредительного собрания.
Жвания напомнил, что идеей созыва Учредительного собрания для определения «государственной судьбы земли русской» жило несколько поколений русской демократической интеллигенции. Впервые требование созыва Всенародного державного собора, по сути — Учредительного собрания, мы находим в проекте «Конституции» декабриста Никиты Муравьёва. Об Учредительном собрании мечтали народники, требование его созыва выдвигали народовольцы, который в итоге 1 марта 1881 года убили «царя-освободителя» Александра II. И после убийства государя «Народная воля» выпустила обращение к его наследнику, царю Александру III, в котором эта партия настаивала на созыве «представителей от всего русского народа для пересмотра существующих форм государственной и общественной жизни и переделки их сообразно с народными желаниями».
Российские социал-демократы на II съезде РСДРП в 1903 году включили требование созыва Учредительного собрания в свою программу, утверждая, что «полное, последовательное и прочное осуществление политических и социальных преобразований достижимо лишь путём низвержения самодержавия и созыва Учредительного собрания, свободно избранно всем народом». А Владимир Ленин, один из могильщиков Учредительного собрания, ещё осенью 1901 года выдвинул лозунг вооружённого восстания с целью свержения самодержавия и замены его республикой, созданной на основе демократической конституции, разработанной Учредительным собранием.
Как рассказал Жвания, выборы в Учредительное собрание в 1917 году провести было весьма непросто, так как Россия была воюющей страной. Но выборы прошли почти безукоризненно. Всеобщего избирательного права ещё нигде, кроме России, не было, и свобода голосования обеспечила высокую активность избирателей. Проголосовали 50 миллионов человек, включая солдат на фронте.
Выборы начались 12 ноября 1917 года и должны были закончиться 14 ноября, а затянулись во многих регионах до конца декабря. На подведение итогов голосования отвели две недели — с 14 по 28 ноября.
Своих представителей смогли послать сравнительно малочисленные народы. Среди депутатов были представители трех десятков народов: 372 русских, 138 украинцев, 81 еврей, 18 казахов, 16 армян, 16 белорусов, 15 латышей, 14 поляков, 12 грузин, 11 азербайджанцев, 11 башкир, 10 татар, 9 эстонцев, 8 узбеков, 5 немцев, 5 чувашей, 5 молдаван…
В выборах участвовали 44 политические партии: 13 общероссийских и 31 национальная. Партийное представительство в Учредительном собрании было следующим. Партия социалистов-революционеров (ПСР) — 279 мест; социал-демократы (большевики) — 159 мест; местные социалисты — 103 места; Партия народной свободы (ПНС) — 32 места; социал-демократы (меньшевики) — 22 места; Трудовая народно-социалистическая партия (ТНСП) — 6 мест; национальные партии — 68 мест; правые партии — 10 мест; прочие — 28 мест.
В процентном соотношении голоса распределились так: эсеры 51,7%, большевики — 24,5%, левые эсеры — 5,6%, кадеты — 2,4%, меньшевики — 2,1%. Итак, большинство в Учредительном собрании получили эсеры.
Тот факт, что в Советах к осени 1917 года эсеры остались в меньшинстве, а в Учредительном собрании получили большинство голосов, объясняется тем, что при выборах на II съезд Советов делегаты избирались не напрямую населением, а в основном от местных рабочих советов, ориентированных на большевиков. Треть местных Советов, ориентированных на другие партии, не прислала своих делегатов. От крестьянских Советов на съезд было избрано всего 5% делегатов. Весь охват электората, голосовавшего за местные Советы, которые уже затем избирали делегатов на съезд, составлял всего два миллиона человек по всей России, в то время как численность населения всей Российской империи составляла в 1914 году — 175 миллионов человек (больше, чем в современной РФ).
Члены Учредительного собрания пришли на заседание в Таврический дворец, где в дни Февральской революции возник Петроградский совет рабочих депутатов и где в июне 1917 года проходил I Всероссийский съезд Советов. Председатель ВЦИК, большевик Яков Свердлов огласил «Декларацию прав трудящего и эксплуатируемого народа». Его предложение утвердить декларацию эсеры и меньшевики отвергли. Тогда большевики решили разогнать Учредительное собрание.
Делегаты Учредительного собрания успели принять три важных постановления. Они объявили Россию федеративной демократической республикой и, «выражая непреклонную волю народа к немедленному прекращению войны», обратились к союзным с Россией державам с призывом к «заключению справедливого всеобщего мира». А главное они приняли закон о земле, который отменил право собственности на землю и объявил «все находящиеся в пределах Российской республики земли со своими недрами, лесами и водами» народным достоянием.
Против разгона Учредительного собрания протестовали многотысячные демонстрации как Петрограде, так и в других городах Российской республики. В Петрограде в стычках с Красной гвардией, верной большевикам, погибли 21 человек и были ранены сотни человек. Разгон демонстраций сторонников Учредительного собрания вогнал в депрессию «буревестника революции» Максима Горького, который после этого, по словам поэтессы Зинаиды Гиппиус, производил «страшное впечатление»: «тёмный весь, чёрный, “некочной”; говорит — будто глухо лает…»
9-го января 1918 года, в 13-ю годовщину Кровавого воскресенья, Алексей Максимович Горький, в своей газете «Новая жизнь» напечатал статью о событиях, которые произошли в Петрограде за три дня до этого:
«5 января 1918 года безоружная петроградская демократия — рабочие, служащие — мирно манифестировала в честь Учредительного Собрания.
Лучшие русские люди почти сто лет жили идеей Учредительного Собрания, — политического органа, который дал бы всей демократии русской возможность выразить свою волю. В борьбе за эту идею погибли в тюрьмах, и в ссылке и каторге, на виселицах и под пулями солдат тысячи интеллигентов, десятки тысяч рабочих и крестьян. На жертвенник этой идеи пролиты реки крови — и вот “народные комиссары” приказали расстрелять демократию, которая манифестировала в честь этой идеи. Напомню, что многие из “народных комиссаров” сами же на протяжении всей политической деятельности своей внушали рабочим массам необходимость борьбы за созыв Учредительного Собрания. “Правда” лжёт, когда она пишет, что манифестация 5 января была сорганизована буржуями, банкирами и т. д., и что к Таврическому дворцу шли именно “буржуи”, “калединцы”.
“Правда” лжёт, — она прекрасно знает, что “буржуям” нечему радоваться по поводу открытия Учредительного Собрания, им нечего делать в среде 246 социалистов одной партии и 140 большевиков.
“Правда” знает, что в манифестации принимали участие рабочие Обуховского, Патронного и других заводов, что под красными знамёнами Российской социал-демократической партии к Таврическому дворцу шли рабочие Василеостровского, Выборгского и других районов. Именно этих рабочих и расстреливали, и сколько бы ни лгала “Правда”, она не скроет позорного факта.
“Буржуи”, может быть, радовались, когда видели, как солдаты и Красная Гвардия вырывают революционные знамена из рук рабочих, топчут их ногами и жгут на кострах. Но, возможно, что и это приятное зрелище уже не радовало всех “буржуев”, ибо ведь и среди них есть честные люди, искренне любящие свой народ, свою страну.
Итак, 5 января расстреливали рабочих Петрограда, безоружных. Расстреливали без предупреждения о том, что будут стрелять, расстреливали из засад, сквозь щели заборов, трусливо, как настоящие убийцы».
«После разгона Учредительного собрания, — вспоминал депутат от партии эсеров Владимир Зензинов, — политическая жизнь в Петрограде замерла — все политические партии подверглись преследованиям со стороны большевистских узурпаторов. Партийные газеты были насильственно закрыты, партийные организации вели полулегальное существование, ожидая каждую минуту налета большевиков… Большинство руководителей как социалистических, так и несоциалистических партий жили на нелегальном положении».
Однако справедливости ради нужно отметить, что, если бы Красная гвардия, верная «народным комиссарам», вела себя так, как пишет Горький, то жертв разгона демонстраций поддержки Учредительного собрания было бы не 21 человек, а гораздо больше. Большевики, зная, что защищать Учредительное собрание на улицы выйдет немало рабочих, издали инструкцию по действию против демонстрантов: «Безоружных возвращать обратно. Вооружённых людей, проявляющих враждебные намерения, не допускать близко, убеждать разойтись и не препятствовать караулу выполнять данный ему приказ. В случае невыполнения приказа — обезоружить и арестовать. На вооружённое сопротивление ответить беспощадным вооружённым отпором. В случае появления на демонстрации каких-либо рабочих убеждать их до последней крайности, как заблудившихся товарищей, идущих против своих товарищей и народной власти».
Так или иначе, разгон Учредительного собрания стал очередным эпизодом русской Гражданской войны. Большевики оправдывали этот свой шаг тем, что революция породила более демократичный вид представительства — Советы. И права была Гиппиус, которая записала в те дни: «Большевики и Учредительное собрание не могут сосуществовать. Либо “Вся власть Учредительному собранию!” — и тогда падают большевики, или “Вся власть Советам!”, и тогда падает Учредительное собрание».
Жвания отметил, что о разгоне Учредительного собрания всё ещё ведутся бурные споры. Одни считают, что большевики, разогнав его, убили демократию в России. Другие утверждают, что России в принципе чужд парламентаризм, так как русский народ не доверяет «многоголосой власти», считая депутатов пронырами и дармоедами.
Эти дискуссии обострились сегодня, когда многим становится очевидна беспомощность дорогостоящих местных парламентов. Что касается Государственной думы, то затраты на её деятельность сравнимы с затратами на реализацию крупных государственных проектов. Так, по данным СМИ, в 2018 году расходы на деятельность нижней палаты российского парламента вырастут на 8,4% по сравнению с 2017 годом. В общей сложности на планируется выделить на неё 10,69 миллиарда рублей. В соответствии с Федеральным бюджетом на 2017 год, принятым депутатами Госдумы, зарплата народных избранников выросла до 800 тысяч рублей, что примерно в 22 раза больше, чем средняя заработная плата по стране. Кроме того, на обслуживание одного депутата запланировано потратить 1,5 миллиона рублей в месяц.
Ведущий вынес на обсуждение следующие вопросы:
– какое государственное устройство лучше всего подходит России: президентская или парламентская республика? Или монархия, в которой суверен общается с народом, минуя парламенты?
– Возможно ли в России возродить земство? Или для России, в которой всегда были сильны общинные традиции, отлично подходит советская система?
Затем выступил историк рабочего движения Вадим Большаков. Он отметил, что Учредительное собрание не могло сосуществовать с властью большевиков. Большевики, по его мнению, не для того брали власть, чтобы делить её с кем бы то ни было. При этом и Советы показали себя пассивной, ведомой силой. В свою очередь Учредительное собрание пользовалось поддержкой в регионах, особенно в больших городах. При этом Большаков заявил, что представительные органы власти — «все эти госдумы» — никогда не были популярны в России. Они превращаются в декорации, считает историк, которые просто визируют решения главного лица.
Но в переломные времена народ пытается собрать представительство «от земли». Это подтверждает в том числе история земских соборов и земских ополчений в годы Смуты. Историк Василий Ключевский определял земские соборы как «особый тип народного представительства, отличный от западных представительных собраний». «Земские люди» представляли различные группы населения и различные местности государства. Созыв Учредительного собрания Большаков тоже расценивает как попытку положить конец раздраю в России. Однако эта попытка не только не удалась, но её провал дал толчок гражданской войне. Тем не менее Большаков убеждён, что народное самоуправление востребовано в России в переломные эпохи.
Депутат Законодательного собрания Санкт-Петербурга Надежда Тихонова пошутила, что, когда она смотрела отрывок из фильма «Выборгская стороны», пожалела, что сейчас нет матроса Железняка, который бы пришёл и разогнал тот городской парламент, «что мы имеем». При этом, подчеркнула политик, она не видит для России другого пути, кроме как развития институтов парламентаризма. А разгон Учредительного собрания стал для нашей страны упущенным шансом.
Руководитель военно-патриотического клуба «Цесаревич» Андрей Константинов рассказал о зарождении парламента в Англии. По его версии, парламент изначально был местом, где во времена феодальной раздробленности встречались парламентёры от различных враждующих сторон. Из этого докладчик сделал вывод: «Внесение парламентской формы со всеми её приемами в общество основанное на согласии неизбежно приведёт к войне всех против всех. Что мы прекрасно видим на примере торжества парламентаризма и основанной на нём демократии в мировых пределах». По мнению руководителя «Цесаревича», России органически подходит сословная демократия в виде земских соборов, где собираются люди не от территорий, а от сословий и договариваются об общественном благе.
Константинова пытались поправить выкриками из зала, что парламентаризм зародился вовсе не в Англии, а в Древней Греции, где в города-государствах важнейшие вопросы решали на народных собраниях.
По мнению политического технолога Антона Вуймы, в XXI веке не имеет смысла не то что бы обсуждать принципы работы представительных органов власти, но даже иметь их, так как «в информационный век депутаты уже не нужны». «Сейчас легко перейти в прямой демократии, когда люди будут представлять свои интересы непосредственно через интернет. Зачем собирать парламент и тратить на него деньги, если каждый может зайти в свой личный кабинет, как на сайте госуслуг, и проголосовать за тот или иной закон?». Вуйма убеждён, что отжившая своё представительная демократия нужна лишь олигархическим кланам, которым выгодно иметь в органах власти своих представителей и отсекать от принятия решений народ.
Политолог Дмитрий Солонников напомнил, что Александр Керенский объявил Россию республикой задолго до созыва Учредительного собрания — 1 сентября. Поэтому перед Учредительным собранием уже не стоял вопрос о конституировании формы государственного устройства России. По мнению политолога, возвращаться в идее Учредительного собрания сейчас в России бессмысленно. «Лишний раз менять формы правления — вредно», — считает Солонников. При этом он подчеркнул, что существование единого муниципального стандарта для Петербурга и горного села в Дагестане — это абсурд. Организация муниципальной власти должна учитывать местные традиции. Политолог усомнился в адекватности «выборов через интернет». С его точки зрения, опыт формирования Общественной палаты показывает, что она во многом сформировалась с помощью сетевых махинаций. «Очень странно, что некоторые кандидаты получают 90 процентов своих голосов буквально за час до окончания голосования», — пошутил Солонников.
Политолог Ольга Мельник выразила мнение, что прежде чем применять цифровые технологии в управлении государством, нужно совершить революцию в мышлении. «Что касается парламентаризма в России, то фраза “одного государственного деятеля” — “парламент — не место для дискуссий”, стало кармой нашей политической жизни», — иронично заметила Мельник.
Молодой человек, который назвал себя монархистом, заявил, что созыв Учредительного собрания был актом государственной измены. И сейчас никакое Учредительное собрание собирать не нужно, несмотря на то, что «в стране далеко не всё идеально». «Россия всегда была монархической, жила под властью государей, а Новгородская республика — вовсе никакая не альтернатива, а тупиковой путь развития России. Я напомню о битве при реке Шелони, когда 500 москвичей смогли разбить многотысячную новгородскую армию. Все эти движения — декабристы, народовольцы — государственные преступники, подобные власовцам», — заявил оратор.
Адвокат Евгений Хейфец, историк по образованию и либерал по убеждениям, доказывал, что западная демократия, несмотря на все свои очевидные изъяны, продолжает быть рабочей моделью политической организации, которая, так или иначе, выражает мнение населения, о чём, например, говорит Brexit. Британские элиты были против выхода из ЕС, всё решила воля народна на референдуме.
Историк Артём Кирпичёнок призвал изучать опыт Советов, которые возникли как форма народной самоорганизации задолго до Февральской революции. А разгон Верховного Совета в октябре 1993 года он назвал римейком разгона Учредительного собрания.
В конце ведущий клуба «Родина на Неве» Дмитрий Жвания отметил, что участникам дебатов удалось воспроизвести парламент в миниатюре. И тот факт, что до окончания дискуссии, её покинул лишь один человек (настолько его возмутило утверждение Дмитрия Солонникова, что в Украине нет настоящей демократии), указывает на то, что люди с различными, порой противоположными точками зрения, способны друг друга услышать, а именно этой способности очень не хватает российской политической культуре.
Видеозапись дебатов:
