Основная политическая задача: принятие Республики Узбекистан в Евразийский экономический союз (ЕаЭС). Одновременно это и экономическая сверхзадача обеспечение экономики РФ квалифицированной рабочей силой в условиях демографического спада.
Миграционная политика – важнейшая часть геополитической борьбы, разворачивающейся в Центральной Азии за трудовые ресурсы. Международный рынок труда очень конкурентный, и Россия должна эту очередную схватку выиграть.
В ноябре 2018 года Узбекистан был принят в члены Международной организации по миграции (МОМ). Совместно с участием МОМ правительство Республики планирует создать два субрегиональных хаба в Термезе и Ташкенте для подготовки и отправки трудовых мигрантов из Узбекистана, Кыргызстана, Таджикистана и Афганистана в страны СНГ и Восточной Европы. Россия является в этой организации лишь наблюдателем
Одновременно в Минтруде Узбекистана создаётся реестр работодателей РФ, которые будут подразделяться на благонадёжных и неблагонадёжных. Если работодатель признан неблагонадёжным, то ЧАЗам Узбекистана будет запрещено отправлять им людей.
В соответствии с Постановлением Правительства Республики Узбекистан от 12 сентября 2018 года вводится лицензирование деятельности по оргнабору в Узбекистане. Планируется выдать около ста лицензий.
На сегодняшний день Агентство по внешней трудовой миграции организовывает свои представительства при Посольстве и консульствах в Российской Федерации и заключает прямые договоры с российскими работодателями на поставку рабочей силы.
Общественно-политическая обстановка в Центральной Азии стремительно меняется, миграционная политика стала одним из важнейших инструментов внешней и внутренней политики РУ. На эту политику оказывают серьёзное давление и внешние силы.
Так кто будет контролировать миграционный поток из Центральной Азии? Кто будет контролировать и управлять оргнабором? Кто будет определять благонадёжных и неблагонадёжных российских работодателей?
Очевидно, что альтернативы организованному набору рабочей силы нет. Очевидно, что, если мы хотим видеть наших узбекских друзей в ЕаЭС, то патентная система не может являться стержнем миграционной политики Российской Федерации.
1. Необходимо создавать свою инфраструктуру миграционных центров в странах исхода. Эта инфраструктура должны включать центры по обучению русскому языку ( 80 процентов молодёжи до 35 лет не владеют русским языком) и центры оценки квалификации по российским стандартам.
Меняется и психология поведения трудовых мигрантов, она сегодня разительно отличается от тех стереотипов, которые сформировались у нас на протяжении последних двадцати лет:
приезжают новые поколения несоветских людей, с которыми надо организовывать пред выездную и адаптационную работу на других принципах.
2. Необходимо обеспечить национальную безопасность России путём создания и контроля современной системы мониторинга трудовых мигрантов на базе идеи «миграционного телефона». О создании такой системы мониторинга просят и наши узбекские коллеги. Она позволит решить много проблем конкретного человека, облегчить ему жизнь и работу в новых для него условиях.
3. Необходимо определить уполномоченный орган со стороны РФ, который и будет реализовывать Соглашение об оргнаборе, координировать создание экосистемы оргнабора, осуществлять аккредитацию и контроль российских операторов оргнабора.
4. Необходимо включить представителей российских работодателей в лице ТПП РФ в активную работу по реализации межправительственного соглашения об оргнаборе. Это позволит избежать угрозы их дискриминации.
